Ночью 26 апреля 1986 года на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС произошел взрыв и пожар. Десятки тысяч тонн радиоактивных частиц взлетели в воздух, сделав огромные территории негодными для жизни. На сотни лет. По нашим меркам – навсегда.
Вина не наша, но беда – белорусская. В зоне загрязнения оказалась пятая часть населения страны. 485 населенных пунктов перестали существовать. В 1990-ом территорию Беларуси признали зоной экологического бедствия.
Для ликвидации последствий аварии со всего Союза привлекли около 600 тысяч людей, хотя многие говорят: больше. Среди тех, кто закрывал мир от радиации буквально своим телом, был и слонимчанин Валерий Федорович Прокопович – молодой прапорщик, бывший афганец.
Выпускник Жировичского техникума впервые попал в «горячую точку» в 1981-ом, будучи солдатом срочной службы. Всего в зоне боевых действий парень провел около трех лет. Хотел остаться, но был ранен и после лечения вернулся в часть – 28-ую танковую дивизию Слонима.
В апреле 1986-го из теленовостей узнал об аварии на Чернобыльской АЭС. Информацию подтвердил начальник химической службы – и это спустя неделю после катастрофы. Пройдет меньше года, и Валерий Прокопович сам отправится на Украину. Увидит станцию воочию, ощутит радиацию на себе и поймет – молодость сильнее страха.
Ликвидаторов называли «партизанами» – те также боролись с врагом, правда, видимым. В целях безопасности группы «партизаны» меняли друг друга через определенный срок. Валерий Федорович заменил своего сослуживца – также прапорщика, уже отбывшего в зоне отчуждения положенное время. 30 января 1987 года молодой человек прибыл в деревню Рудаково – между Хойниками и Брагином – в числе группы из 152 человек. Валерию было 26 лет.
Основная работа для роты дегазации и дезактивации зимой – очистка дорог от снега, весной – снятие радиоактивного грунта, захоронение «заряженных» отходов. Режим дня подчинялся армейскому уставу. Подъем в 6 утра, завтрак и 12-ти часовой труд с перерывами на обед. Ужин. По субботам работали до 14.00, воскресный день считался выходным. Смыть пыль Чернобыля можно было в полевом общем душе. Валерий Федорович вспоминает: кормили хорошо. Даже арбузами баловали. Еду готовили на месте. Связь с родными держали через военный узел связи. «Мама, привет, я жив-здоров, все хорошо» — вот и весь короткий разговор. Один раз Валерий Федорович даже вырвался домой – в увольнение. Солдат же своих старался отпускать чаще.
В последних числах апреля роту перебросили в особую зону – деревню Новошепелевичи в пяти километрах от атомной станции. Оттуда молодых ребят возили к реактору для помощи в очистке крыши энергоблока. К слову, искать населенный пункт на карте не имеет смысла, – его давно не существует. Жили солдаты в здании школы, оборудованном под военные казармы. Была в деревне и маленькая почта.
«На полу там лежало много неотправленных конвертов и открыток. Мы, бывало, читали, что там написано. Люди поздравляли друг друга с Первомаем, делились хорошими новостями. Нас, молодых, мало что пугало. Но вот от этих писем, не дошедших до адресатов, становилось немного не по себе», – вспоминает Валерий Федорович.
Время нахождения «партизан» на крыше реактора строго контролировалось командиром роты. В специальной тетради он фиксировал дозу облучения, полученную каждым из солдат ежедневно. Если доза превышала норму – ликвидатора отправляли домой. «Никто не думал о том, что это опасно или очень вредно. Никто не пытался «откосить» от ликвидации. Мы просто выполняли долг. Молодо – зелено».
На фотографиях из личного альбома Валерия Прокоповича – он с товарищами на фоне четвертого реактора. Вокруг – машины и люди, а из защиты на последних – только шапки да респираторы. И это в то время, когда специалисты химразведки, ежедневно замеряющие радиационный фон в разных местах, пребывали в шоке от увиденных показателей.
«Физически радиация ощущается как неприятное першение в горле и металлический привкус на губах, к которым нельзя привыкнуть. Но мы не боялись, хоть и понимали, что за враг такой. Страх побеждала молодость и беспечность. Да и вокруг все казалось обычным и нормальным. Из необычного – участок леса прямо на станции коричнево-рыжего цвета, – рассказывает собеседник.
28 мая роту подняли по тревоге с самого утра – ребят ждала перебазировка в деревню Светиловичи Гомельской области. Продолжили снятие грунта на дорогах общего пользования и вокруг жилых домов, если там был повышен радиационный фон. В Светиловичах, как и в соседних деревнях, жили и живут люди. Их принудительно не переселяли, только по желанию – в Славутичи. Зона считалась «безопасной». «Однажды местная бабушка угощала нас клубникой, – всплывает еще одно воспоминание тех времен. – Еще удивлялась, что такой большой никогда не собирала».
За образцовое выполнение патриотического долга, за мужество и стойкость, высокие морально-политические и психологические качества, понимание личной ответственности за порученное дело товарищ Прокопович Валерий Федорович был удостоен Грамоты Президиума Верховного Совета СССР.
Нашлось в этой «битве» и место для романтики. Здесь, в Светиловичах, Валерий познакомился с Татьяной. Сыграли свадьбу уже в ноябре – Валерию полагался большой отпуск после пребывания в чернобыльской зоне. Вскоре переехали в Слоним, девушка поступила здесь на фельдшера-акушера и после учебы ушла в медицину. У пары родилась дочь. Сегодня она переводчик, знает английский и французский, живет в Минске и работает в индустриальном парке «Великий камень».
Валерий Федорович на пенсии с 2002 года, однако некоторое время проработал в воинской части на гражданской должности, был мастером по ремонту зданий и сооружений в СШ №2. Признается: ему относительно повезло – Чернобыль не отнял здоровье. Меньше повезло его боевым товарищам – многих давно нет в живых. После всех жизненных перипетий Валерий Прокопович сохранил оптимизм и хорошее чувство юмора. Сейчас занимается домом и любит ездить на рыбалку.
Елена ЮШКЕВИЧ